Форум » Зарубежная классика » Луи-Фердинанд Селин » Ответить
Луи-Фердинанд Селин
Клюква: Луи́-Фердина́нд Сели́н (фр. Louis-Ferdinand Céline, настоящая фамилия — Дету́ш, Destouches; 27 мая 1894, Курбевуа — 1 июля 1961, Мёдон) — французский писатель, врач по образованию. Вышедший в 1932 году во Франции роман «Путешествие на край ночи» (Voyage au bout de la nuit) и последовавший за ним роман «Смерть в кредит» (Mort à crédit)(1936) имели оглушительный успех и были сразу же переведены практически на все языки мира. Однако дальнейшая судьба писателя сложилась трагически. Опубликованные на рубеже тридцатых-сороковых годов памфлеты «Безделицы для погрома» (Bagatelles pour un massacre)(1937), «Школа трупов» (L'Ecole des cadavres)(1938) и «Попали в переделку» (Les Beaux Draps)(1941) на долгие годы закрепили за Селином репутацию антисемита, расиста и человеконенавистника. В конце Второй мировой войны обвиненный в сотрудничестве с оккупационными властями писатель был вынужден бежать сначала на юг Германии, в Зигмаринген, куда в то время переехало правительство Виши во главе с маршалом Петеном, а затем — в Данию, где его арестовывают, предают суду и помещают в тюрьму. Впоследствии тюремное заключение было заменено на ссылку. В 1951 году покинутый друзьями и полузабытый на родине Селин по амнистии возвращается во Францию, поселяется в парижском пригороде Медоне и фактически до конца жизни практикует там в качестве врача для бедных. Новый шумный литературный успех приходит к нему уже перед самой смертью, после появления первых двух томов автобиографической трилогии («Из замка в замок» (D’un château l’autre) (1957), «Север» (Nord) (1960)), посвященной этому периоду жизни Селина. Завершающий трилогию роман «Ригодон» (Rigodon) увидел свет только в 1969 году, через восемь лет после смерти автора. [more]Библиография * Путешествие на край ночи / Voyage au bout de la nuit (1932, рус. перевод 1934) * Смерть в кредит / Mort à crédit (1936, рус. перевод 1994) * Mea Culpa / Mea Culpa (1936) * Безделицы для погрома / Bagatelles pour un massacre (1937) * Школа трупов / L'Ecole des cadavres (1938) * Попали в переделку / Les Beaux Draps (1941) * Guignol’s Band, или Паяцы I / Guignol’s band (1944) рус. перевод 2001) * Траншея / Casse-pipe (1949) * Феерия для другого раза I / Féerie pour une autre fois I (1952 рус. перевод 2002) * Норманс: Феерия для другого раза II / Normance: Féerie pour une autre fois II (1954) * Интервью с профессором Y / Entretiens avec le professeur Y (1954, рус. перевод 2001) * Из замка в замок / D’un château l’autre (1957, рус. перевод 1998) * Север / Nord (1960, рус. перевод 2003) * Лондонский мост: Guignol’s band II / Le Pont de Londres: Guignol’s band II (1964) * Ригодон / Rigodon (1969, рус. перевод 2003) * Громы и молнии. Пьесы, либретто, сценарии (рус. перевод 2005) [/more]
Ответов - 3
Dorothy: Читала у monsieur Céline только "Путешествие на край ночи". И то не всё, а так, отрывками (может, полкниги наберётся... ), а следовательно, можно считать, что и не читала вовсе. Мы в универе разбирали его стиль: "неординарный, безжалостный и антибуржуазный". Я, конечно, некомпетентна, но, ИМХО, очень реалистично Селин раскрыл всю подноготную войны, той войны, что лишена пафосного патриотизма, и где страх перед смертью естественен у человека, вовлечённого в эту мясорубку. Надо прочесть целиком, чтобы огульно не критиковать автора, но при чтении сего произведения чувствовала себя не в своей тарелке, есть для меня что-то отталкивающее в том, что у Селина нет места подвигам на войне, но ведь их же не может не быть. Хотя может Бардамю или кто-нибудь ещё и совершил что-нибудь в этом духе в том месте, где я не читала, да с трудом в это верится
Клёпа: Dorothy пишет: в том, что у Селина нет места подвигам на войне, но ведь их же не может не быть. Хотя может Бардамю или кто-нибудь ещё и совершил что-нибудь в этом духе в том месте, где я не читала, да с трудом в это верится Dorothy произведение песемистического характера?
Клюква: Несколько дней назад перечитывала Луи-Фердинанда Селин. Немного вдохновилась и сочинила несколько строчек (такая зарисовочка получилась), а потом уже написала отзыв. Селин, знайте ли, был литературным маргиналом... Известным истериком... Истерик! Да!.. да!.. Один его стиль чего стоит... Блестяще организованное графоманство... многоточие на многоточие... Ну что же вы, полковник?... полковник! Не тушуйтесь вы так!... я не Селин, я просто отзыв начеркать пытаюсь*... Увы! увы! Увы, «книги никому не нужны»... По-прежнему не нужны... правда же... * чтобы не принять это за полный мой бред и слова «на ветер», то прочтите книгу. Заканчиваю буйствовать и косить под графомана, до Селин мне еще далеко. Да и сдирать авторский «язык чувств», новый стиль! не имеет смысла. Получится наигранно, неестественно и пресно. Я не издаюсь у «акулы» Галлимара и предмета для своей собственной истерии не вижу. Пока. Памфлет «Интервью с профессором Y » (далее просто «Интервью») отражает как нельзя лучше дьявольский талант Селин. Виртуозно, гротескно, энергично, насыщенно. Причем все и сразу! Этот сумасшедший гений нормальному читателю (которого сам гений представляет идиотом) внушает страх! Страх от того, что он нередко оказывается прав. Он шокирует, возмущает, завораживает, смешит своим неповторимым стилем, заставляя согласиться с ним. Селин в своем НЛО (о, да, это Неопознанный Литературный Объект) рассказывает обо всем и не о чем. Но как он это делает! Ты чувствуешь, ты видишь (любители многоточий, это для вас! Учитесь!), что человеку после долгого молчания и ссылки нужно выговориться. Свое безумное желание рассказать об одной «штучке», о знаменитых трёх точках, об «эмоциональном» стиле он выплескивает профессору Y (он же Полковник Резеда), который весь трясется и ерзает по скамейке, пытаясь подавить нарастающее желание сходить по-маленькому (интрига с желанием держится почти до конца ). «Интервью» - пылкая пародия на литературные беседы, встречи с читателем. Селин критикует всех и вся! Читателей, издателей, писателей, философов, художников; «кичевые», примитивные вкусы публики, ее тягу к дешевым подделкам и недостоверным фактам. Он просвятит Профессора Y на тему трёх заветных точек, но не только... Он расскажет ему про книги, про музыку, про безработицу, про прожорливого Гастона... Селин закипает, набирает обороты, заводится... и опять рассказывает про три точки! «– Я думаю, что вместо этих троеточий вы, действительно, могли бы поставить слова! – Гадость, полковник! Еще одна гадость!.. мы же говорили об эмоциональном повествовании! почему вы не упрекаете Ван Гога в том, что у него такие несуразные церкви? а Вламинк с его перекошенными домишками!.. или Босха за его тварей без хвостов и голов?.. Дебюсси за то, что он плевал на такты? а тот же Онеггер! тогда почему я лишен такого права? почему? почему я обязан строго следовать общим Правилам?.. подражать академическим стансам?.. это же вопиющая несправедливость! [...] – Да, но при чем тут троеточие?.. ваше троеточие?.. – Это троеточие мне просто необходимо!.. необходимо, черт бы его побрал!.. я повторяю еще раз: необходимо для моего метро! вы что, не понимаете, полковник? – Но зачем? – А затем, чтобы установить мои эмоциональные рельсы!.. это же проще простого!.. нужен же какой-то балласт?.. вы понимаете?.. ведь рельсы не будут держаться просто так!.. мне нужны шпалы!.. – Какая изворотливость! » Изворотливость?.. Не думаю... Три точки!.. Эта ничтожно малая, но гениальная находка для передачи всей «эмоциональности» арго в письменном виде...
полная версия страницы